Евлалия Афанасьевна Сальцына

(11.08.1907 - 06.08.2012 гг.)

 «Я родилась 11 августа 1907 г.  Мой отец,  Афанасий Федорович Вакин из Филиппкова, мама, Варвара Николаевна, из Павлова. Вырастили 6 дочерей и 2 сыновей. Меня в восемь лет повели в Филиппково в няньки к дьячихе. Я реву... Потом отдали в Путилиху. Не столько нянчилась, сколько трудилась: боронила, косила, молотила. Уехала в Иваново. Пять лет работала ткачихой на БДМ и Меланжевом комбинате.

Вышла замуж, родила дочку. Раньше: три месяца после родов и иди работай. Надо рядить няньку, до работы ехать далеко. Расчёт не дают, хоть мастер и подписался. Куда девать ребенка? Один день прогуляла, другой. Прислали повестку: взять одежду себе и ребенку, явиться в суд. После суда отсылали в Шуйскую тюрьму... Муж и я, с ребенком и узлами, сидим на лавке. Нас таких пять человек. Как услышала приговор, так дочка из рук и скатилась. Чувствую, падаю. Степан побежал за "Скорой". Приехала врач: "Не разрешу в таком состоянии отправлять мать с дитём!" Увез­ли меня в больницу. Всё говорят: слезами горю не поможешь. Помогло. Пока была в больнице, слали повестки. Наконец, рассчитали.

Жили в Иванове в "Нахальном поселке", в землянках, около северного аэродрома. Степана быстро забрали на войну - 1941 год. Начали взлетать самолёты, мы уж думали - бомбят! Страшный грохот. Я как-то сплю ночью, дверь сорвало, стёкла повыбивало. Объединились, стали жить с соседями. Приехал зять из Фоминского, забрал нас в Филиппково, к родителям.

Начала работать в колхозе. Сначала не оформляли. Потом устроили. Лошадей получше забрали на фронт, ездили за горючим на быках. Объезжали коров: козырялись, и под ногами у них валялись... Всё было. В Кост­рому ездили разбивать льняное семя. Выезжали с вечера, ночь ехали. У всех семьи, а у меня родители нянчатся. Посылали меня да мужиков из  Сорохты и Дмитриевского.

В деревне остались бабы и старики. Всё таскали на себе. Пахали,  сеяли, жали вручную. Я вся избитая: навьешь травы на телегу, телега упадет, лошадь тоже, я под телегой... Дед из Дмитриевского наладил плуг. Две бабы оденем постромки на плечи и тащим по полю, пашем. На другом конце садимся отдыхать, а две другие нас меняют. И так до ве­чера. Еле приползешь домой. Начальство приезжало, ругалось: "Не раз­решаю женщинам плуг таскать!" Копали лопатами поле. Ладони в кровь натирали... Плугом удобнее. Как-то молотилку из Лосева до Филиппкова на себе тащили. Сугробы расчищали.

Полуголодные были. У хранилища подбирали картошку, клевер щипали. Бригадир, Василий Афанасьевич Пармёнов, скажет: "Завтра на Гладышево косить! Берите с собой ложки, блюдо, кружку." Наберем капустных листьев, молока, картошки, моя старшая сестра, Арина, наварит в котле, вкусно! Тяжело работали, но всегда пели! Как родные были, ладные.

Пришла бумага: на две недели в Ярославль. До Нерехты 20 км пеш­ком, там на поезде. Стояла башня, полная воды. В ней солдатские вален­ки все в крови... После раненых. Я тятины кальсоны обстригла, ведь штанов не было, раздевались, чтобы не испачкаться, и мыли щетками верх и внутри. По пояс в воде. Боялись, ногу найти... Валенки намокшие, пово­рочаешь их! Чистые выкладывали на берег.

Два двора построили бабы в Филиппкове: скотный и конный. Мужики-инвалиды напилят, очистят, старую лошадь запрягут в два колеса, при­вяжут бревна, и мы вывозим из лесу. Колхоз ставил палочки-трудодни. В конце месяца выдавали зерном, маслом или дурандой.

Ездили от колхоза в Иваново продавать масло. Разливали его в мо­лочные баки и черпали в бутылки. 40 рублей четвёрка масла. С нами сопровождающий. Он деньги соберёт у нас и несет как-будто на почту. Спрячет их под сено и едем, сидим на деньгах. Сколько раз останавли­вали по дороге, спрашивали - чего везём.... Целую бочку продали за два дня. Ночевали в нетопленной избе. Грелись утюгом. "Дядь Коль, поесть бы!" Купит нам жиденький пирожок, едим. Председатель колхоза разре­шил нам с Машей Благовой купить себе что-нибудь. Маша купила белую вязёнку, а  я  -  пальтишко.

Война закончилась. Одни слёзы: у той погиб, у другой не пришёл... В войну у Трифоновых троих убило: Николая, Марусю, Василия. У Засыпкиных - Костю, у Бобковых - никого, у Петровых - сына Михаила, у Соловьева - сына Леонида, брата Николая. У Гурылёва - нет, у Пармёновых-Иван, у Шишихиной - мужа, Капитон и Петр Иванович Шишковы, у Сакиных погиб в тюрьме Евлампий, сын. У Николаичевых -брат Владимир, у Вакиных - Михаил и Федор, у Успенских - трое. Грязев Алек­сандр, Вакин Григории, Павел...много убитых! С войны пришли: Леонид Николаичев без ноги, Гурылёв Александр Васильич - без ноги. Из всей деревни вернулись трое инвалидов: Николаичев, А.Гурылев, И.И. Засыпкин. Мария Сакина с семерыми детьми, Анна Ивановна Шишихина - с семерыми остались, без мужей...

Мой Степан на фронте попал в плен. После плена таких не отпус­кали: отрабатывай на Урале, на военном заводе. В 1947 году отменили карточки. Степан прислал письмо, звал к себе. Дали мне пропуск. Пое­хали с дочкой к нему. Жила два с половиной года. Родила сына. Всё чужое, никак не привыкну. Тоска! Как-то в лесу разговариваем, подошла женщина: "Гражданочка, вы не из Ивановской области?" Оказались вы­сланными... Запросилась я у Степана: "Провожай меня домой!" Уехала к родителям. Через год приехал и Степан, без документов, только ска­зался мастеру. Вступил в колхоз. На пенсию пошел, сделал запрос. До­кументы прислали.

Как жили!  И лес рядом, и грибы! Сын повезёт меня в лес сейчас: "Миш, не езди Филиппковым, объедь, не могу смотреть! Домище ка­кой был, оставили!" /плачет/.

Сейчас мне почти 98 лет. Ни с кем не вздорила, трудилась, хожу в церковь. Шью на машинке, топлю печь, потрясу половики, пожамкаю белье, читаю детективы.

За грехи Господь убавляет, а за добро прибавляет века».

Евлалия Афанасьевна всю жизнь ходила в церковь. Когда в 2008 году в Писцове праздновали 200-летний юбилей храма Рождества Пресвятой Богородицы, то она – 100-летняя жительница села, встречала с хлебом-солью епископа Иосифа Иваново-Вознесенского и Кинешемского на пороге храма.

                             

С болью в сердце вспоминала о закрытии храма в родном Филиппкове: «Сивяков, председатель колхоза в Степашеве, узнал, что молодежь, сразу три сестры, собрались уезжать в город, начал говорить о закрытии церкви в Филиппкове. Мешает звон колоколов, надо открыть лучше клуб, чтобы молодежь оста­лась. Хороший священник умер на улице. Пошёл в праздник на служ­бу в храм...

Приехали на машинах. Никого не пустили. Народ просил: дайте что-нибудь на память! Икону, подсвечник... Не дали! Вытащили хо­ругвь, ногой раздавили и в машину побросали. Жена В.И.Трифонова, Зина, была старостой, и её не пустили в храм. Был у неё церков­ный тулуп, красивый, забрали и его. Поминальники все сожгли. Всё увезли. Говорят, на 2,5 млн. рублей церковных ценностей было. Яко­бы свезли в подвал Писцовской Св.Троицы, а половину в Маршово, в храм. Закрыли нашу церковь в 1957-1958 гг. Два праздника - Никола Вешний и Никола зимний.

Стояло в деревне 63 дома. Крестьянствовали. Помню, как снима­ли в 1931 г. колокола. Больше таких огромных колоколов не было нигде, как у нас. Сначала вешали их на колокольню, потом окна вставляли. А стали разбивать, окна выбили, колокола выбросили, всё поехало... Крыша развалилась... В войну служба шла без звона. Жители на память брали осколки, но и эти осколки отбирали. А лю­дей сажали за это. Сидели по несколько суток. Мешал звон...

После закрытия церкви, хранили в ней удобрение. В 1948 году я причащалась и исповедалась ещё в своём храме. Была беременная Михаилом. Церкви бы не развалиться, её добивали. Тащили двери, широкие половицы. На лето приезжали в гости внуки, кидали в храм камни. Старики ругались... Всё натаскивали,  а теперь всё разру­шено,  все умерли...

После войны разные попы приезжали: и с под­ругами, и пьянствовали. Вот и закрыли церковь».

_________________________

/Запись рассказа Е.А.Сальцыной /Вакиной/ в библиотеке в 1995 году, 16 февраля  и 8 февраля 2005 года - В.Майоровой/.

 

***

О Евлалие Афанасьевне Сальцыной много раз писали газеты, телевидение сняло о ней фильм. Удивительная жизнь простой скромной женщины замечательной страницей вписана в историю села Писцова.

                         

                               ***

Вечная память!:

http://muzeypiscowa.ucoz.ru/board/2012_god/novosti/vechnaja_pamjat_105_letnjaja_dolgozhitelnica_sela_piscova_evlalija_afanasevna_salcyna/7-1-0-68